1-221.
Привет, мам.
Вот я и в школе. Меня распределили в Ракоци. Ты только не расстраивайся, пожалуйста. Мне же было без разницы, куда: везде интересно.
Тут тем более тётя Милана. Помнишь, она мне браслет дарила, когда я маленькая была? Такой серебряный, с миллионом подвесок и голубыми бусинками. Я его ношу, почти не снимая. Тётя Милана славная очень, но зачем-то пытается нас пугать и казаться строгой. Получается у неё так себе, но я на всякий случай пугаюсь и верю – чтобы её не расстраивать.
И старшие ученики такие хорошие все. Анте, Эваска, Бьянка, Монися. Милослава очень оживилась, когда мы познакомились. Говорит, что твоя ученица, и, кажется, знает тебя ближе, чем я. А Штефан, её брат – золотой разговор. Такой внимательный и заботливый. И пани Рута ещё, она колдомедик, но в прошлом семестре только из школы выпустилась. А до того на Винограде училась.
А ещё тётя Милана всем карту тянула и мне тоже вытянула. Короля мечей. Говорит, это про сильного и мудрого покровителя. Интересно.
Завтра уроки начнутся. Теория магии, Чары, Магические животные и Зельеварение. Жутко интересно, как у меня будет получаться.
Люблю тебя.
Яннике.
2.
Привет, мам.
Ночью я так и не смогла уснуть. Решила, что не пойду спать домой: раз уж я здесь, надо целиком здесь быть. Долго лежала под одеялом в нашей горнице, а сон всё не шёл. Столько волшебников вокруг, никогда столько разом не видела. И спальню с кем-то делить странно. Она уютная, конечно, но совсем не как дома. Из всей мебели – две двухэтажные кровати и шкаф. Я себе сразу верхнюю кровать выбрала, фонарики повесила, рисунки, но всё равно не как дома. От коридора мы тяжёлыми шторами отделены, так что вроде как всегда в курсе всего происходящего.
Заметила интересное. Здесь все всего боятся и никто никому не верит. Все как будто бы постоянно ждут, что случится что-то плохое. Дёргаются, даже на каждый шорох. Спрашиваю, почему так, а они удивляются и не понимают, о чём я.
И ещё ощущение пустоты. Ходили в лес за светлячками, за светом. Принесли. А что с ними делать теперь – никто и не сказал. И так про весь дом Ракоци в целом. Такая метафора. С внешним всё хорошо. А внутри как будто ничего. Все говорят про природу и лес, песни и травы. Я спросила тётю Милану: дом Ракоци только про лес и природу? Она не нашла, что ответить.
Не знаю, возможно, в доме Князя иначе. Там хотя бы папа. Мы с ним не видимся почти, у меня уроки, у него Логос. Видела издали Яблоньку и Дрэкула. Сразу узнала – точь в точь как на твоих колдографиях. Яблонька только всё время грустная почему-то.
Меня все хвалят. Только дядя Лучий в журавля на своём уроке поставил. За то, что мы с Априлькой шептались.
Но всё равно всё вокруг очень чужое. Может быть, можно всему тому же дома учиться? Вы ж меня учили сами – и чарам, и зельям самым простым, и всему вообще.
Я очень скучаю.
Яннике.
3.
Мам, привет.
Этот мир страшный, я не хочу в нём быть. Половина школы ходила в лес на поляну, на которой когда-то был шоггот, порядок наводить. Вернулись все раненые. А пан Кейн – особенно. Мамочка, это такой ужас. Столько крови, раны такие глубокие. Мне аж поплохело, пришлось на воздух выйти.
Очень переживала за него, но больше за Деву Лозы. Они родственники. То ли брат и сестра, а то ли дед и внучка. Не очень понимаю, кажется, они сами разобраться не могут.
Его вроде бы откачали и всё в порядке. Но, мам, почему так происходит? Не должно такого происходить. Не хочу жить в мире, где всё так.
Яннике.
4.
Привет, мам.
Пока все бегали с упырями, я набралась смелости и поговорила с Девой Лозы. Задала ей все вопросы и получила на них ответы. И знаешь, мне кажется, мы с ней очень похоже видим мир. Кажется, я всё же в этой школе не одна.
Она предложила мне учиться. И мы заключили контракт о личном ученичестве. И она мне подарила песню, такую хорошую! Вызывает самое светлое воспоминание у того, на кого её спели. Я пела, мамочка, представляешь? Настоящую колдопесню. А ещё я теперь чувствую её эмоции, а она мои. Как будто всегда рядом кто-то есть.
От неё столько света исходит, столько тепла. И всей собой она делает пространство вокруг себя гармоничнее и спокойнее.
Я пока думаю насчёт ветви. Нужно понять, про что ветвь Винограда кроме песен и трав. Хотя травы тоже интересные, представляешь. Вот, например, разрыв-трава. Жаль только, что цветёт она весной, а сейчас уже лето. А так можно было бы с помощью неё снять с пана Кейна гоблинские браслеты. Это же ужасно нечестно, что волшебника магии лишают. Это же против самой сути волшебства. Волшебник для того в мире существует, чтобы увеличивать своими действиями количество магии вокруг, так мне кажется. Я бы сняла с него браслеты, а потом пану Радзивиллу бы это объяснила. Я уверена, он бы понял и согласился бы со мной. И не стал бы ругаться.
И с пани Ярогневы тоже браслеты снять нужно. По той же причине. Хотя она вроде бы и в них волшебство творить может.
Хорошо, что нет способа, как навсегда волшебника волшебства лишить.
Яннике.
5.
Мама, мама!
Я провела мой первый в жизни ритуал!
На уроке по ритуалистике мне не очень интересно было. Нас в основном предостерегали. И говорили, что не нужно ритуалы проводить.
А потом я пошла на факультатив по ритуальному поведению. Он проходил в ритуальном кругу. И вот факультатив закончился, мы круг разомкнули, и уже собирались уходить. А тут вдруг неясно откуда на нас тролли выбежали. Аж трое, и все как один с дубинами. У кого мел в руках был, тот спешно круг замкнул. А они всё ближе и ближе, и никто не знает, что делать. И я тогда начала говорить, нельзя же было молчать. Манифестировала начало ритуала (не зря прислушалась к совету тёти Иванки и выучила формулировку), а потом – что первое в голову пришло. Отдала возможность ставить защитные чары до полуночи того дня, а взамен попросила дойти нам всем в безопасности и нетронутыми до дома Князя и закрыть за собой дверь. Причём почему-то именно пункт про дверь казался очень важным, странно так. И вот я проговорила всё это, и поняла, что нужно завершать ритуал. Знаешь, как страшно было круг размыкать! А вдруг ритуал не сработал? А вдруг они нас сейчас забьют своими дубинками? Но нет, всё получилось. Мы бежали к дому Князя, а они по воздуху, как по прозрачному куполу вокруг нас дубинками лупили, но до нас достать никак не могли. Страшно было жуть как!
Но, знаешь, мне понравилось. Правда. В ритуальном кругу – как дома. Что угодно можно. И всё так, как ты скажешь. Главное формулировать понятно.
Теперь хочу побольше о ритуалистике узнать.
Обнимаю.
Яннике.
6.
Привет, мам.
Мы летали в Прагу отмечать день рождения Милославы. У них там в Вышеграде такой замок крутой! Огромный, красивый. Много куда ходить нельзя, но в тех залах, в которых мы были, здорово.
А под мостом раньше дракон жил. И его можно было разбудить, и покататься на нём. Но теперь уже не живёт. Это давно было.
Милослава познакомила нас со своими старшими родственниками – паном Владимиром и паном Анджеем. Они уже умерли и призраки, но в этот день были вполне себе материальными, пили вино и ели еду вместе с нами. И вальсы танцевали. Правда кое-что странное произошло, когда Милослава своей волей пожелала, чтобы они в этот вечер ничем от живых волшебников не отличались и чтобы на них также все магические воздействия действовали, как при жизни. Пан Анджей упал, а поднялся вместо него как будто кто-то другой. Его ещё все называли Сигизмунд.
Но плохого он нам ничего сделать не мог. И на вальс он меня пригласил.
А пан Анджей... Никогда не хочу становиться похожей на него. Он рассказывает страшные вещи. Да так рассказывает, что про всё это начинаешь верить, что так правильно, и что нет ничего плохого в этом. Он настоящее чудовище.
Мама, я не знаю, вы с ним, возможно, были знакомы. Он же тоже в Дурмстранге был какое-то время назад. Мам, пожалуйста, если я вдруг начну вести себя хотя бы отдалённо как он, скажи мне об этом. Не хочу такой быть.
Привет тебе от Милославы и всех, кто с тобой знаком.
Яннике.
7.
Привет, мам.
Мы отмечали Русалье. Ходили на кладбище поминать мёртвых. Когда я туда шла, Мастер Смерти сказал мне, что можно не ходить, у меня же никто не умирал.
А я всё равно пошла. Мне было, что сказать. И всегда есть.
Знаешь, я как мечтала о старшем брате, так и мечтаю. Ужасно грустно, что никогда не познакомлюсь с Яном-Эриком. Надеюсь, ему хорошо там, где он сейчас. В конце концов, есть и другие миры.
А тётя Ариадна вспоминала Агнессу. И сказала ей, что любит её и скучает. Я не знала, что они сёстры. Знаешь, тут все её помнят.
А Яна-Эрика не помнят.
Вот бы можно было с ним как-то пообщаться. Или хотя бы воспоминания о нём чужие увидеть.
Ты при случае расскажи мне о нём побольше.
Яннике.
8.
Мам, привет.
Представляешь, я показала пану Кейну сон, а он сказал, что это его первый хороший сон за последние очень много лет.
Он просил показать сон, в котором всё было бы хуже, чем в реальности. Чтобы он мог справиться с этой ситуацией там. И понял, что всё не так плохо.
Я ужасно переживала. Мне сложно представить что-то нехорошее, я же ничего не видела такого. Нельзя создать то, чего не представляешь. Рассказать то, чего не знаешь.
Пришлось собирать какие-то обрывки фактов, и даже к пани Драгош сходить её расспросить.
Но вроде бы получилось. Вроде бы ему легче после этого стало. А только это и важно в конечном счёте.
Хотя мне больше нравятся добрые и лёгкие сны.
Жаль, что ты мне давно не снилась.
Яннике.
9.
Мама, в школе происходит что-то плохое.
Тёмные маги основали новый дом – деканом стала Данина Драгош. Она вовсе не колдомедик, а некромедик. И, получается, тёмный маг.
В этом новом доме они учат всех желающих тёмной магии.
Все преподаватели беспокоятся. В школе объявлено военное положение. Ходить по одному нельзя, минимум по трое. Все всех подозревают. Кажется, в этом доме уже собираются учиться все младшекурсники дома Князя. Наши вроде нет, а вот дома Князя да.
Проснулась, сунула руку под подушку, а там моя волшебная палочка. Не на полке, а под подушкой. Вообще не понимаю, как и зачем я её туда положила, когда спать ложилась.
Утром прибыл Константин Пяст. Это кто-то из Министерства Магии вроде. Сообщил, что рода Драгош и Дракулешти покинули Совет Семерых. Дядя Лучий сказал, что это война.
Мама, это значит, что всё совсем плохо, да? Война – это же очень плохо. А главное, не очень понятно, зачем она нужна.
Но в школе мы вроде бы всё равно в безопасности. Даже при том, что новый дом тут. Здесь же много сильных взрослых волшебников. И много тех, кто будет эту школу и свой мир защищать.
Ты только не переживай за меня очень сильно. Со мной ничего не случится, я знаю. Да и я же рядом с папой, он меня защитит, если что.
Люблю тебя.
Яннике.
10.
Мам, привет.
Напомни мне перед следующем семестром: нужно брать с собой больше кофе. Ещё больше кофе.
Я варю его постоянно, он во всех кружках, и эти кружки остаются по всей горнице. Крепкий, с корицей и без, с кардамоном и без. В основном варю наставникам, но иногда и себе. Варю и забываю, не успеваю допить: всё время нужно куда-то бежать.
Меня по-прежнему все хвалят. Даже на зельях. Я сварила очень хорошее Виггенвельдово зелье, представляешь? Оно пробуждает ото сна. Не думала, что у меня так хорошо получится.
Знаешь, я по-настоящему полюбила дом Ракоци. Мне хочется туда возвращаться. Постоянно слежу за порядком в общей горнице. Хочется, чтобы везде было красиво и опрятно. Чтобы было уютно. Чтобы те, кто приходят к нам в гости, чувствовали тепло нашего дома.
И так здорово, когда какие-то факультативы проводятся прямо у нас в горнице. Можно сидеть за столом, пить горячий облепиховый морс из ягод, которые набрали мистрис Кейн с паном Кейном где-то на территории школы. Собирать нитку рябиновых бус и просто слушать наставников.
Жаль, что ты не можешь приехать в школу. Лето скоро кончится, а мы так и не увиделись.
Я скучаю.
Яннике.
11.
Привет, мам.
Тётя Милана рассказала нам сегодня, что Верхний и Нижний миры – одинаковое зло. И не имеют никакого права вторгаться в наш мир. И никто ни за что не должен им служить. И что они оба наш мир разрушают.
Я чуть не расплакалась, пока её слушала. Она, получается, считает мистрис Кейн плохой. И аврор Радзивилл, выходит, в её глазах тоже плохой должен быть. И пан Кейн. И колдомедики. Но они же вот, они же есть. И я не вижу, чтобы они пытались задавить Средний мир собой.
Но обиднее всего за мистрис Кейн. Она же такая хорошая. Сплошной бесконечный свет. Тёплый и ласковый.
И, ну, как так? Ведь Нижний и Горний мир, наверное, есть не зря? Ведь они же существуют, и они же связаны со Средним миром. Ведь кто-то же создал всё именно так. Значит, наверное, эта связь нужна? Значит, наверное, она не зря есть? Я не понимаю.
Все говорят разное. Кому верить?
Яннике.
12.
Мама, Милослава умерла. Думаю, тебе нужно об этом знать.
Она вызвала Сигизмунда на поединок воли и проиграла. Вроде бы так. Не знаю подробностей.
Ей все говорили, что она умрёт. Вообще все, кто знал о её планах. Все пытались её предостеречь и остановить. Но она всё равно пошла. И проиграла, конечно. Сигизмунд захватил её тело, а пан ректор убил их.
Я не ходила прощаться с ней. Мы не были особенно близки. И мне нечего ей сказать.
Но ты напиши ей, вроде бы можно.
Яннике.
13.
Мама, мама!
Столько света, пронзительного, глаза слепящего. Пронизывающего насквозь. Столько счастья, столько любви. До дрожи в коленях, до выпрыгивающего из груди сердца.
Я стояла в ритуальном кругу, а напротив меня, во внутреннем кругу, был Ветер. И он протянул мне руку. Я оставила внутренний круг разомкнутым, как знак доверия, как то, что я приму что угодно, что мне уготовлено, если на то воля Горнего мира. Мы поговорили, и он протянул мне руку. И я коснулась его руки. Вложила свою ладонь в его.
Вот оно истинное волшебство, истинная красота, истинный порядок, сама суть.
Мама, я никогда ничего такого не испытывала прежде.
Мама, я теперь почти как ты когда-то. Только без крыльев.
Я верю, что папа поймёт и не будет злиться. И что ты поймёшь, уж ты точно поймёшь, ты же ангел.
Мама, мне так хорошо и легко, такое невероятно мощное чувство правильности.
Хочется обнять целый мир.
Очень люблю тебя.
Твоя Яннике.
14.
Мама, я поняла, что самое страшное.
Видеть человека, которому очень плохо, и не знать, как ему помочь.
На Штефана смотреть больно.
У нас Рябиновая ночь, надо праздновать и радоваться. Я пришла к костру и нашла там его в окружении какого-то количества других студентов. Он был притворно весёлым и, кажется, пьяным. Так наигранно смеялся и улыбался вымученно. Это очень страшно. У него такой взгляд пустой был. Губы смеются, а в глазах – ничего.
И ведь правда не ясно, чем помочь.
Мама, как с таким справляются?
Яннике.
15.
Привет, мам.
Пана Кейна убили. Его больше нет. Нашли на кладбище мёртвым. А рядом Данину Драгош без сознания.
Это всё Рябиновая ночь. Это всё закон равновесия. Где прибыло, там и убыло. Стало на одного светлого мага больше – и тут же на одного меньше. Не могу не думать о Магии Судьбы. О том, что всё взаимосвязано. В этом ключе сложно не винить себя.
Мы с ним не очень много успели пообщаться, но всё равно мне грустно. И – мне было интересно учиться у него светлой ритуалистике.
Но, знаешь, он на небесах теперь. Он стал Ветром. Его душа ушла в Горний мир.
Мистрис Кейн нашла утешение в этом. Ей, конечно, сейчас нелегко, но я рядом. И я пела ей песню про самое светлое воспоминание, чтобы ей стало легче. Пела и плакала.
Его наверняка убила Данина Драгош. Он зачем-то выпил с ней "Дабл-Трабл". Мне кажется, он знал, что всё закончится так. Почему-то я в этом уверена. А значит и мистрис Рианнон знала. Видимо, это правда должно было произойти, раз никто не попытался этому противиться.
Сорок дней мы можем его позвать, и он придёт. И мы узнаем его. А потом его душа окончательно сольётся с Горним миром. Но мы же будем знать, что всегда, когда мы будем обращаться к Горнему миру, мы будем обращаться и к нему. И он всегда нас услышит.
Обещай мне, что ты не умрёшь, ладно? Во всяком случае так скоро.
Люблю тебя.
Яннике.
16.
Мам, Дом Чёрного Дракона уничтожили.
Пять деканов собрались, взяли артефакты своих ветвей и провели один большой ритуал. Теперь в школе снова спокойно.
Правда, род Драгошей пообещал развязать войну, если кто-то нападёт на пани Данину.
Но, думаю, никто не нападёт.
В общем, знай, у нас снова всё относительно спокойно.
Во всяком случае, кажется, это то, что считается спокойствием здесь.
Яннике.
17.
Мам, привет, это снова я!
Я только что впервые смогла вынести что-то из Мира Снов! С помощью папы, без него бы не справилась, но потом и сама научусь.
Я всё думала, что бы такого хорошего сделать для Штефана. И вспомнила. Он на дне рождении Милославы сказал, что хотел бы стать астрономом, если бы мог выбирать.
И я его отвела в сон. Мы шли по дороге среди звёзд, а до звёзд можно было дотянуться руками. Он дотянулся, взял её аккуратно большим и указательным пальцем, и мы вместе вынесли её. И я, конечно, ему её подарила.
А ещё я выучила новую песню. Колыбельную. И Штефана в сон погрузила именно этой песней.
Знаешь, у него такое лицо красивое, когда он спит. Такое спокойное. Хочется сидеть рядом и любоваться.
Но когда улыбается – ещё красивее.
Мама, кажется, ему правда стало немного легче после моего сна. Это так здорово.
Твоя Яннике.
18.
Мам, привет!
Я выучила Патронус! Мой Патронус – белый котик!
Это очень легко мне далось, но тётя Ариадна говорит, что так бывает. И что воспоминание у меня невероятно сильное для него. Оно сам свет.
А я просто вспоминаю, что чувствовала, когда Ветер протянул мне руку и я прикоснулась к ней.
А белый котик весь семестр по школе бегал. Маленький, ласковый. И когда я стояла на пирсе и готовилась первый раз сделать эту чару, он прибежал и запрыгнул на скамейку.
Теперь, с этой чарой, мне вообще ничего не страшно!
Ты рада за меня?
Яннике.
19.
Привет, мам.
Скажи, а ты когда училась в школе, тоже всё время боялась, что с твоим наставником что-то случится?
Я очень переживаю за мистрис Кейн. Она кое-что задумала сделать, и знает, что это правильно, и что она права. Но это кое-что опасное.
Я чувствую её волнение. И своё волнение. Мы как будто входим в резонанс.
Я слышала, что на Герде Арпад проклятие: тот, кто берёт её в личное ученичество, умирает. Так стало с паном Черновым, так было потом с паном Кейном. Я, конечно, надеюсь, что это не так. Во-первых, потому что сейчас её в личные ученицы взял папа. А во-вторых, потому что я надеюсь, что я не заразилась этим проклятием от неё.
Знаешь, я попросила папу вытянуть карту, и думала о мистрис Кейн. Он вытянул Повешенного. Помнишь, в его колоде это фокус с аквариумом и человеком, которого связанным в этот аквариум погружают. И ему нужно распутаться. Он идёт на это добровольно, знает, что всё будет так. И он всегда распутывается и спасается. Но никогда, вообще никогда до самого конца не ясно, будет ли удачным этот раз. Мне кажется, это очень о мистрис Кейн.
Я люблю её очень. Она чудесный учитель.
Так хочется, чтобы у неё всё было хорошо, и моё обучение у неё продолжалось как можно дольше. Она очень многое мне даёт. А я – ей.
Не представляю, как бы сложилась моя жизнь в школе, если бы не она.
Жаль, что вы не знакомы, вы бы друг другу понравились.
Яннике.
20.
Мама, только не ругайся.
Я завалила экзамен по чарам и разругалась с паном Лейтисом.
Он задание дал придумать ритуал с эффектом как у Флоридуса, я писала, помнишь? Ну я ему Флоридус и показала. Сам же говорил, что чара – это ритуал. А ему не понравилось.
Но это даже неважно на самом деле. Пана Лейтиса я видеть и знать не хочу больше. Он проводил ритуал, чтобы призвать вампира, которого в школе найти не могли. Чтобы его в этом же ритуале и уничтожить. Тёмный. И все в этом участвовали. Я так думаю, никто не понимал, что всё именно так обернётся. Но он дядю Лучия пытал Круциатусом. Ультимным. Много. Это так ужасно, мамочка! Я и представить не могла, что так вообще бывает. Теперь всё буду делать, чтобы так никогда больше не было.
А ещё я же чувствую эмоции мистрис Кейн. И меня прямо трясло от желания пана Лейтиса убить. И я понимала, что это не мои эмоции, но они всё равно очень мои были. Никогда ничего такого не чувствовала.
Мне ужасно плохо после этого было, но Штефан пришёл и рядом был. И говорил со мной. Принёс звезду, которую я ему подарила, и вложил мне в ладонь. И держал меня за руку крепко-крепко. Штефан хороший очень всё же. Мне очень его не хватать будет в следующем семестре.
То есть, конечно, в школе много хороших волшебников. И папа рядом. И мистрис Кейн. И тётя Милана. И Анте с Эваской. И Бьянка, и Эржбетта, и Яблонька с Дрэкулом.
Но от того, что Штефан выпускается, очень грустно.
Как думаешь, мы сможем с ним иногда видеться?
Яннике.
21.
Мама, мамочка!
Папа повстречал жителя Мира Снов и чуть не умер. Пан ректор в какой-то момент потребовал собрать в Стеклянном зале всех, кто как-то связан с папой или имеет метки Мира Снов.
Мама, я так испугалась за него! Меня аж "Каменное сердце" заставили выпить.
Но всё обошлось. Мы его спасли.
Он пообещал мне, что не будет больше умирать.
Знаешь, я пытаюсь написать об этом подробнее, но не могу. Не получается. Слова не складываются в текст.
Ты, пожалуйста, тоже обещай, что не будешь умирать.
Я тебя очень люблю и не переживу, если с тобой что-то случится.
Твоя Яннике.
22.
Привет, мам.
Вот и кончился семестр. Так странно: целых полгода тут проучилась.
Я поступила на ветвь Винограда. Входным экзаменом стала как раз колыбельная, которую я спела Штефану. Помнишь, я писала об этом? Знаешь, ветвь Винограда – не только про песни и травы. Она очень про гармонию, красоту и порядок. Мне так хорошо от того, что я теперь буду на этой ветви учиться. Так славно, что мистрис Кейн открыла мне глаза на это.
Кажется, что я приехала сюда совершенно другим человеком. Кажется, я не хочу отсюда уезжать. Я очень благодарна вам с папой, что вы меня отдали в школу. И что показали этот мир. Я всё ещё не воспринимаю его как родной, но, кажется, поняла, как с ним обращаться и говорить. Ну или начала понимать.
Столько ещё всего предстоит узнать, столькому научиться. Со стольким столкнуться.
Знаешь, до приезда в школу я не видела ничего, кроме того мира, который вы с папой создали для меня. Он был прекрасным и настоящим, но искусственным. Теперь я это понимаю. В настоящей жизни всё немного иначе. Хорошее не бывает без плохого, а плохое – без хорошего. А у всего есть своя воля. И нельзя делать, что хочется, по щелчку палцев. Нужно соизмерять и договариваться. Я многое увидела за этот семестр и, например, теперь представляю, какой я никогда не хочу стать и в каком мире никогда не хочу жить. Зато представляю, чем я хочу заниматься и по какому пути идти.
Очень много света внутри меня и вокруг. Очень много любви.
Знаешь, на распределении Дверь Дурмстранга задала мне вопрос. Каким одним словом я могла бы описать своё будущее. Какой я вижу свою жизнь.
Я ответила, почти не задумываясь: радостной.
Моя жизнь была, есть и будет радостной.
Так что будь спокойна за меня. Я со всем справлюсь, что бы ни случилось.
Всегда твоя,
Яннике.
Портрет Яннике руки Meethos